В детстве меня никогда не тянуло к космосу. Честно говоря, я и не подозревала, что попасть в эту отрасль просто. К моменту поступления в университет у меня не было понимания, кем именно я хочу стать. Пожалуй, я лишь знала, что хочу развиваться в технической сфере.

Но в 11 классе я подавала документы на два факультета: исторический и физико-технический Мама советовала один, а папа — другой. В итоге пошла на физико-технический. Смотрю сейчас на школьников, для которых мы проводим профориентационные занятия в РКК «Энергия» и понимаю, что я в их возрасте не представляла, чем же хочу заниматься.

Мама, готовь пустырник

У нас была очень ответственная группа. Сессию многие предпочитали сдавать досрочно, чтобы была возможность пересдать в основной поток, если не примут с первого раза. Помню, как сдавала первый экзамен. Решила пойти досрочно, но так переволновалась, что ответ на билет вылетел из головы. Когда поняла, что ничего толкового не отвечу, просто встала и под изумленный взгляд преподавателя молча вышла из аудитории. Моя мама тогда работала в аптеке недалеко от главного корпуса университета. Я тогда ей позвонила и говорю: «Мама, готовь пустырник». Тогда она сама пришла ко мне в университет.

В сессию, конечно, резко объединялся весь поток. Те, кто сдавал досрочно, потом передавали свои ответы остальным.

Благодаря университету у меня появились навыки самообразования и дисциплина. Как правило, на экзаменах преподаватели спрашивали намного больше, чем давали на занятиях.

В магистратуру я хотела поступить на кафедру космических систем, на нашем же факультете. С первого раза меня не взяли. Отказ задел за живое, и я твердо решила: пусть со второго раза, но поступлю. Именно тогда я и поняла, что хочу связать свою жизнь с космической сферой. Диплом писала уже в Подмосковье.

После окончания магистратуры я искала работу на нескольких космических предприятиях. Где-то не подходили условия труда, где-то не давали жилье, а снимать на ту зарплату, что предлагалась, я бы не смогла. Больше всего хотела попасть либо в «Энергию», либо в Центр управления полетами (ЦУП).

В ЦУП меня не брали, потому что я, по их мнению, приехала из региона завоевывать Москву, а значит космос меня не интересует.

В один прекрасный момент я просто пришла в отдел кадров «Энергии» и сказала: «Здравствуйте, я хочу у вас работать». Вот тогда в нем подняли резюме, которое я прислала давным-давно, начали звонить выпускнице ТГУ, работающей в одном из подразделений корпорации — у нее спросили, смогу ли я с моей подготовкой справиться с теми или иными обязанностями. В итоге меня все же приняли. Собеседование со своим будущим начальником я проходила на улице, перед входом на проходную. Поскольку объект режимный, без пропуска туда не попадешь.

Так я начала работать в «Энергии».

«Полет» на Луну

Однажды мой начальник рассказал мне про изоляционный эксперимент SIRIUS, и я загорелась в нем поучаствовать. Он имитировал полет к Луне, высадку на ее поверхность, а также дорогу обратно на Землю. Подала заявку, прошла отбор и четыре месяца прожила в изоляции. Так что в этом году прекрасно себе представляла, что значит самоизоляция во время пандемии COVID-19. Я распланировала весь месяц и уже предвкушала, как займусь саморазвитием, но через неделю нас вызвали на работу.

Во время эксперимента наша команда состояла из шести человек. Возглавлял экипаж летчик-космонавт Евгений Тарелкин. Я выполняла обязанности борт-инженера. Также в команду входил врач и трое исследователей. Двое из них, американцы, были представителями NASA.

Мы проводили около 80 экспериментов. В том числе, изучали, как ведет себя человеческий организм в длительной изоляции без эмоциональной разгрузки — кто бы мог подумать, что в похожих условия в этом году окажется весь мир. Также велись операторо-технические тесты — совершить «полет» на Луну, прилуниться там и обеспечить возвращение домой. Командир экипажа и один из американских исследователей совершали выходы на «Луну» с использованием VR-очков и имитаций скафандров. Фактически, за исключением радиации и невесомости, эксперимент точно повторял условия космического полета.

Питались мы едой для космонавтов: стоит добавить немного воды, и сублимированный состав превращается в гречку, рис, и так далее. Еще мы сами выращивали зелень и горошек в оранжерее.

Самым тяжелым испытанием были, пожалуй, эксперименты с депривацией сна. Дважды у нас рабочие смены были почти по 40 часов. После них нам давали 10 часов на отдых, но с подъемом в семь утра, а после шла обычная восьмичасовая смена. За два дня организм должен был восстановиться полностью. Так и получилось. Но выполнять в четыре утра монотонные когнитивные тесты на скорость реакции было непросто.

После эксперимента я подала документы в женский отряд космонавтов. Пока результаты не известны, надеюсь на лучшее. В будущем я бы хотела поучаствовать в колонизации Луны. Правда, думаю, это произойдет не раньше, чем через 30 лет. Этот процесс, я считаю, необходим не только из-за того, что на Земле скоро перестанет хватать места и ресурсов. Главное — нам нужно двигаться дальше. Мы совершенствуем с каждым годом характеристики мобильных телефонов, камер или каких-нибудь иных гаджетов. Но уже много лет мы не движемся дальше во Вселенной. У нас все как-то свелось к «микро» и «нано». А масштабного развития нет.